Габриэль Гарсиа Маркес, «Сто лет одиночества»
На страницах романа раскрывается история семьи Буэндия, которая, по своей сути, есть зеркало, отражатель истории Латинской Америки. Об этом сказано не только в аннотации на обложке, но и почти прямым текстом в конце самой книги. К сожалению, мои знания о Латинской Америке скудны, из истории о ней я почти ничего не знаю, потому вся зеркальность прошла мимо меня и я воспринял текст исключительно как художественный вымысел.
Странная книга. Мне остались непонятны восторги тех, кто величает «Сто лет одиночества» величайшим романом двадцатого века. Возможно, я чего-то не понимаю в литературе.
О такой книге трудно сказать: «Понравилось» или «Не понравилось». «Сто лет одиночества» - это переплетение судеб членов одной большой семьи, переплетение имён и поколений. Персонажи живые, яркие, запоминающиеся, настоящие люди, погрязшие в своих пороках. Чтение затрудняли непривычные испанские имена, и даже к финалу я так и не привык к этому набору букв, учитывая, что многих персонажей зовут одинаково. Даже персонажами-то их язык не поворачивается назвать. Хорош и стиль Маркеса - иногда встречались потрясающе красивые сравнения, чувственные описания любви, насыщенные мелочами, создававшими полную и цельную картину, иногда - совершенно человеческая и привычная жестокость, оставлявшая неприятный осадок.
Первая половина книги шла трудно, а вторую я проглотил залпом. Впечатлил взгляд автора на человеческую жизнь не с точки сюжета, где герой встречается читателям, свершает свою миссию и уходит в закат со страниц книги, а нам остаётся домысливать его будущее, а с высоты самой жизни. Человек родился, прожил пустую бессмысленную жизнь, или жизнь, наполненную кровью и смертями, испытал трагедии, сломался или дотянул до старости, и умер. Взгляд на сто лет одиночества одной семьи. Именно это, а так же - сильная концовка, которую я перечитал несколько раз, впечатлило и зацепило.
В целом впечатления довольно путанные и неясные. Возможно, эта книга из тех, для которых нужно время и вкус которых можно распробовать лишь со второго, а то и с третьего раза. Не считаю Маркеса лучшим писателем, чем Хемингуэй или Ремарк, но равнодушным его роман точно не оставил.